Английский
Одним из негативных последствий введения США и ЕС санкций против России является то, что объемы двусторонней торговли между ними снизились настолько, что угрозы введения тарифов на российскую продукцию стали менее действенными.
Если двусторонняя торговля между Россией и США в 2024 году составила $3,7 млрд, то с Азербайджаном, страной с населением всего 10,1 миллиона человек, Россия торгует на 25 % больше. Вот почему, когда президент Трамп заявил в среду, что «у меня нет другого выбора, кроме как ввести высокие налоги, тарифы и санкции на все, что продается Россией в США и другие страны-участницы», это лишь пустые слова.
Под фразой «другие страны-участницы» Трамп, предположительно, имеет в виду членов Европейского союза, а также Великобританию, Австралию, Канаду и Новую Зеландию, но, опять же, возможность оказывать политическое влияние, угрожая тарифами, была уничтожена. Объем двусторонней торговли между Россией и ЕС сейчас составляет около 65 млрд евро. Этот показатель, хотя и остается весомым, в основном складывается из российского экспорта газа и удобрений – товаров первой необходимости для ЕС. Кроме того, объемы торговли России с Индией в настоящее время больше, чем с Европейским союзом. Что касается Великобритании, то ее двусторонняя торговля с Россией сократилась всего до 2 млрд фунтов стерлингов в год. Торговля России с Кыргызстаном почти вдвое больше, а это значит, что любые торговые рычаги Лондона в отношении России теперь малосущественны.
Остается неясным, действительно ли президент Трамп понимает последствия повышения тарифов. В любом случае, поскольку двусторонняя торговля между Россией и США столь мала, эффект будет незначительным, но только не для ЕС, где растут закупки российского газа. Дополнительные тарифы на газ и удобрения из России приведут к росту потребительских цен на энергоносители и продукты питания, усилив инфляционное давление в ЕС.
Таким образом, возникает вопрос: почему Трамп выступил с подобными угрозами? Наша точка зрения заключается в том, что Трамп точно знает, сколь ничтожным будет их влияние. В таком случае эти заявления, которые гарантированно попадут в заголовки газет, предназначены исключительно для западной публики, как демонстрация сильной позиции в предстоящих переговорах с российским президентом. В действительности же ему нужно как-то продать предполагаемую сделку американскому электорату.
Поэтому большая часть его дискуссий с Путиным, скорее всего, будет посвящена тому, как много Трамп сможет якобы получить, представив себя в качестве успешного переговорщика в урегулировании украинского конфликта. На карту поставлено признание Трампа миротворцем, который, как известно, жаждет получить Нобелевскую премию мира. А чтобы ее получить, нужно договориться с Путиным, представив это как получение некоторых уступок. Отчасти это выгодно России, поскольку президент США будет благодарен Путину за то, что тот позволил Нобелевской премии мира уйти к Трампу. Более сложным является фактический аспект уступок, поскольку несколько регионов Донбасса стали частью Российской Федерации, и дискутировать о их выходе из состава страны с Путиным, мягко говоря, будет тяжело.
Отвлекающим маневром, который позволил бы России сохранить свои территориальные завоевания, но при этом был бы выгоден Соединенным Штатам, может стать создание демилитаризованной зоны между границами России и Украины. Россия получает свою территорию и безопасность, а напуганный ЕС – буфер, за которым наблюдают солдаты ЕС (не НАТО), при этом ЕС продолжает закупать американское военное оборудование. Выигрывают все (кроме Украины) – США получают больше доходов от ситуации, а Россия сохраняет Донбасс.
Если так, то это значит, что способ, которым украинский конфликт может быть одновременно урегулирован в пользу Трампа и в интересах России, в конечном итоге будет зависеть от внутренних общественных настроений. По иронии судьбы, в пользу России может сыграть тот факт, что российские СМИ в значительной степени заблокированы на Западе – российские представления о сделке по Украине не будут особо заметны в США и ЕС (хотя западные СМИ, напротив, в значительной степени доступны в России).
Это по-прежнему тонкий и увлекательный баланс, которого необходимо достичь. Очевидно также, что любая сделка в конечном итоге будет зависеть от того, какие «перспективы» смогут придумать Путин и Трамп. Кроме того, очевидно, что ни Европейский союз, ни бывший президент Украины Зеленский близко не будут допущены к тому, о чем будут договариваться два президента. То, что, скорее всего, произойдет, станет причудливым завершением конфликта, в значительной степени созданного администрацией Байдена и поощряемого Европой. В будущих книгах по истории вряд ли найдется о них хоть одно доброе слово, кроме, возможно, упоминания лауреата Нобелевской премии мира – Дональда Трампа.
